"Мир держится заслугами тех, кто по скромности своей ведут себя так, как будто их и нет".

(Раби Абау. Вавилонский Талмуд, трактат Хулин 89А)

По парижской улице медленно, опираясь на палку, шла пожилая скромно одетая женщина. Ходьба давалась ей тяжело – то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться, она продолжала двигаться дальше. Большинству парижан эта женщина была неизвестна. В ней с трудом можно было узнать Ону Шимайтe, в прошлом библиотекаря Вильнюсского университета, посещавшую еврейское гетто под предлогом изъятия библиотечных книг у узников-студентов. В течение трех лет после нацистского вторжения в Вильнюс литовка Она Шимайте с риском для жизни проносила голодающим и больным евреям продукты питания, медикаменты, организовывала получение фальшивых документов и укрытия для еврейских детей.

За помощь евреям Шимайте заплатила высокую цену: пройдя аресты, пытки и концлагерь Дахау, она, оставшись в живых, навсегда лишилась здоровья. Вся ее жизнь была посвящена помощи другим людям. В годы Холокоста это была помощь евреям, а позднее – близким и всем, кто в ней нуждался: на последние деньги она отправляла из Франции книги и посылки, писала рецензии, вела обширную переписку с пережившими Холокост. Еще при жизни Она Шимайте стала первой литовской женщиной, удостоенной звания Праведницы народов мира. В Иерусалиме, на Аллее Праведников, растет оливковое дерево, посаженное в ее честь.

***

Она Шимайте (о ней "ЕП" писала также в декабре 2022 г.), родилась 6 января 1894 г. в литовском городе Акмяне, в то время входившем в Ковенскую губернию Российской империи, в семье рабочих Казиса Шимаса и Оны Дауётайте. У Оны были брат Казис и сестры Юлия и Людмила.

Когда Оне исполнилось восемь лет, родители переехали в Ригу в поисках работы, и девочку воспитывали дедушка и бабушка. Позднее она также стала жить в Риге, где окончила гимназию.

После начала Первой мировой войны их семья перебралась в Россию и поселилась в Москве. В течение пяти лет, с 1914 по 1919 г., Она изучала педагогику в Московском университете, где также дополнительно посещала лекции на юридическом факультете. Работала воспитателем для беспризорных детей в различных учебных заведениях. Уже тогда начали проявляться ее главные человеческие качества: душевная доброта, отзывчивость, неравнодушие к судьбам обездоленных.

Вернувшись в Литву в 1922 г., она поселилась в Каунасе (в то время Ковно), где преподавала в еврейской школе и работала в библиотеках. В 1924 г. Она Шимайте стала студенткой и изучала гуманитарные науки в Университете им. Витаутаса Великого.

Когда Литва со столицей в Вильнюсе вошла в состав СССР, Шимайте по приглашению ректора Вильнюсского университета Миколаса Биржишки с 1940 по 1944 г. работала в библиотеке Вильнюсского университета каталогизатором, заведующей отделом редких книг, библиографом и секретарем Семинара литуанистики.

Коммунисткой Она Шимайте не была, но ее, несмотря на это, привлекали идеалы всеобщей справедливости и равенства. Она старалась поддерживать дружеские отношения с людьми самых разных политических взглядов. С 1925 г., когда Она еще жила в Каунасе, и до самой войны она занималась сбором денег в помощь политическим заключенным. Антанас Венцлова – известный писатель, поэт, автор текста гимна Литовской ССР, – упоминая ее в мемуарах, сообщает, что именно Она добывала для литовской интеллигенции труднодоступную советскую прессу и литературу.

В 1941 г. ее перевели на работу в Литовскую духовную семинарию Вильнюсского университета. В это же время она стала членом Ассоциации библиотекарей Литвы. Работая в библиотеке Вильнюсского университета, Она и встретила начало Второй мировой войны.

***

В Вильнюс гитлеровцы вошли на третий день после нападения на Советский Союз, 24 июня 1941 г. Евреям было приказано носить на рукаве повязки с желтой окантовкой и буквой J, запрещено было ходить по центральным улицам и по тротуарам. Позднее для них был введен запрет на проезд в городском транспорте, посещение парков и кинотеатров. Практически сразу же началось систематическое уничтожение евреев города. Важно отметить, что во время Второй мировой войны, зачастую при пособничестве местных коллаборационистов, нацистские оккупанты уничтожили более 90% литовских евреев, которых в Литве до войны проживало свыше 250 тыс.

В десяти километрах от Вильнюса, в лесу возле поселка и железнодорожной станции Панеряй, проводились массовые расстрелы. Это печально известное место позднее было названо "литовским Бабьим Яром". Еще до образования гетто эсэсовцы, литовская полиция и активисты из местного населения уничтожили там, по разным оценкам, от 70 до 100 тыс. еврейских жителей.

Массовое уничтожение еврейского народа потрясло Ону Шимайте, которая с детства воспитывалась в духе уважения к евреям. Оно было привито ей дедушкой, почитавшим евреев и имевшим среди них близких друзей. "Многие будут плохо говорить о евреях, но вы их не слушайте". Эти слова, произнесенные им когда-то, Она запомнила навсегда.

"Когда немцы загнали евреев Вильнюса в гетто, – вспоминала она, – я не могла работать. Не могла сидеть в кабинете, не могла есть. Мне было стыдно, что я сама не еврейка. Я чувствовала: надо что-то делать. Я понимала, какая опасность мне грозит, но иначе я не могла. Во мне была сила, побороть которую я не могла".

Она Шимайте стала спасительницей узников Виленского гетто, которое нацистские оккупанты создали в Вильнюсе 6 сентября 1941 г. За два года существования гетто его население, первоначально составлявшее около 40 тыс. человек, было почти полностью уничтожено. За каждого пойманного мужчину-еврея можно было получить 10 рублей. Об этом говорилось в объявлении, висевшем при входе в гетто.

Еврейское гетто было главной болью Оны – в нем погибали тысячи людей. Однако туда нельзя было ни войти, ни оттуда выйти: у ворот стояли литовские полицаи и немцы-эсэсовцы. И Она разработала план действий: нужно было каким-то образом организовать проникновение в гетто и установить связи с подпольем. Она придумала простой и естественный для библиотекаря способ: получив у немецких властей и у ректора университета необходимый пропуск, отправилась в гетто собирать якобы несданные студентами-евреями книги. Но ей, конечно, было необходимо спасать не только книги, но и погибающих там людей.

С 14 октября 1941 г. Она стала посещать гетто почти ежедневно. Голодные, замерзающие, больные евреи просили ее забрать вещи и ценности, оставленные на хранение литовским соседям. Она брала адреса, ходила по домам, стучалась в двери. Одни не желали ничего отдавать, другие считали ее мошенницей, которая потом всё заберет себе, третьи грозили донести на нее в гестапо. Шимайте спокойно слушала ругань и упреки, умоляла, просила, но не отступала и, в конце концов, получала вещи назад и передавала владельцам, спасая их от голодной смерти.

Сама Она жила впроголодь, получая продовольствие по продуктовым карточкам. Выданные по скудным нормам хлеб, повидло, маргарин, сыр и рыбу можно было открыто проносить в гетто. Она передавала всё это нуждающимся детям и сиротскому дому гетто, а собственный ее рацион составляли, в основном, картошка и капуста.

В целях спасения еврейских детей, а также сохранения культурных ценностей, которые немцы активно вывозили из Вильнюса, Шимайте пыталась также вне гетто организовать нелегальный "Комитет спасения евреев", состоящий из знакомых поляков и литовцев. Это было почти невыполнимой задачей: знакомые по причине нехватки мужества в основном отказывались. Согласие на нелегальную деятельность дали всего лишь три женщины и несколько богатых спонсоров, скрывавших свои имена. Тем не менее, пытаясь помочь делу, Она активно сотрудничала с евреями из "Штаба Розенберга" – немецкой организации по вывозу еврейских раритетов.

"Чтобы еврейский народ выжил, необходимо сохранить его культуру", –говорила Она. В условиях полнейшей конспирации, рискуя собственной жизнью, ей, к счастью, удалось это выполнить. Она сумела спасти сотни свитков Торы, книги, рукописи, письма Толстого, Бялика, Горького, Ролана, Репина, Шагала, дневник Герцля, документы Виленского Гаона, хранившиеся в Институте еврейской культуры (ИВО), в библиотеке Матитьягу Страшуна и в других еврейских учреждениях. Она проносила их в гетто, где они были спрятаны на чердаках и в подвалах. Множество материалов Она лично хранила в тайнике под полом своей крохотной квартиры и в университетской библиотеке. Многие литераторы и общественные деятели гетто отдавали Оне Шимайте ценные рукописи, которые могли бесследно исчезнуть. Среди них был дневник писателя Германа Крука, благодаря которому уже в 1943 г. можно было донести до сведения стран-союзниц информацию о положении евреев в гетто Вильнюса.

Через нее из гетто были переправлены рукописные листы со стихами еврейского поэта-подпольщика Аврома Суцкевера, одного из крупнейших авторов, писавших на языке идиш (см. "ЕП", 2020, № 10), а также дневниковые записи узника гетто, писателя Григория Шура, погибшего позднее в концлагере Штуттхоф. Тетради Шура Шимайте прятала в тайнике, оборудованном ею под полом университетской библиотеки. На их основе была издана книга, которая принадлежит к числу тех немногих документальных свидетельств Холокоста европейского еврейства, что создавались не после него, а непосредственно в это страшное время. Книга Григория Шура, названная "Евреи в Вильно. Хроника 1941–1944 гг.", вышла в свет в 2000 г. и была переведена на шесть языков.

***

Она помогала и еврейскому подполью гетто: передавала за пределы гетто и обратно спрятанные среди продуктов или цветов фальшивые документы, инструкции по изготовлению оружия. Она подыскала людей, которые изготавливали фальшивые документы для евреев. Она занималась контрабандой продовольствия и стрелкового оружия, в чем ей активно помогал поэт и переводчик Казис Якубенас.

Передавая личные письма, Шимайте, кроме того, выполняла функции курьера для жителей гетто, чтобы поддерживать их связь с внешним миром.В 1941–1943 гг. она хранила около 200 писем евреев из гетто в приюте, расположенном на территории Литовской духовной семинарии Вильнюсского университета.

Во время "акций" – так назывались в Литве нацистские операции по уничтожению евреев в гетто – Она оставляла свою однокомнатную квартиру открытой для еврейских беженцев, превращая ее во временное убежище. Шимайте также подыскивала людей, которые могли бы предоставить еврейским детям безопасный приют. Она тайно выносила в корзинах некоторых еврейских младенцев за пределы гетто, передавая в семьи, готовые их спрятать.

Сколько евреев она спасла – в точности неизвестно. В 1963 г. газета, издававшаяся для эмигрантов из Литвы в Аргентине, сообщала, что число их якобы составляло около ста, но оно не является точным.

Одна из спасенных ею – Таня Ваксман-Штернталь, бывшая студентка Вильнюсского университета. Вместе с другими еврейскими девушками-узницами она чистила в гетто картошку. Когда Таня заболела, ее, горящую от сильного жара, Она Шимайте тайком вывела из гетто. "Эта удивительная женщина забрала меня больную, когда в гетто готовилась очередная карательная акция, – рассказывала Таня. – Она уложила меня в свою постель, хотя я была ей совершенно чужой, заботилась обо мне, как мать о собственном ребенке". После Таниного выздоровления Шимайте оставила девушку в университетской библиотеке. Оборудовала ей место для ночлега, а днем Таня пряталась на чердаке. Шимайте снабжала Таню едой, питьем, предметами гигиены. Таня пряталась за стенами библиотеки более трех месяцев. Дольше находиться там было крайне опасно, и пришлось срочно найти для девушки другое место. Им стала скорняжная мастерская, где Таня пробыла еще три месяца.

В сентябре 1943 г., перед окончательной ликвидацией Виленского гетто, одна из еврейских матерей попросила Ону Шимайте спасти ее 10-летнюю дочь. Шимайте получила у адвоката "документ", по которому поместила девочку в детский дом как свою осиротевшую племянницу из разрушенного бомбежкой городка. Опасаясь проверки, Шимайте указала в фальшивке несуществующий городок, и дело раскрылось. Несчастная девочка погибла…

Следует особо отметить, что за помощь евреям Шимайте трижды арестовывало гестапо, и каждый раз, благодаря финансовым усилиям сотрудников университета, ее отпускали.
В конце апреля 1944-го, когда несоответствие по делу ее "племянницы" было раскрыто, Ону снова арестовало гестапо. При обыске ее квартиры были конфискованы еврейские книги, старые фотографии, воспоминания, архивы и рукописи. В течение 12 дней Ону допрашивали и подвергали пыткам с особой жестокостью, подвешивая вверх ногами и прижигая подошвы ее ног,но она никого не выдала. Она не записывала адреса и имена тех, кто ей помогал, а старалась запомнить их. По результатам ареста Ону приговорили к смертной казни. "Я молилась, – позднее вспоминала Она. – Больше я ничего не могла сделать. Я старалась в своем мозгу перепутать имена и адреса так, чтобы не суметь их потом вспомнить. И я молилась всем сердцем… И моя молитва нашла ответ".

К счастью, и на этот раз ей снова пришли на помощь коллеги из университета. За крупную взятку для гестаповского начальства, собранную университетскими сослуживцами во главе с ректором Миколасом Биржишкой, смертный приговор Оне заменили отправкой в концлагерь Дахау. Там она провела четыре невыносимо тяжких месяца, а затем была отправлена в лагерь для интернированных лиц Лёделанж во Франции. В сентябре 1944 г. этот лагерь был освобожден союзниками, и после этого Шимайте до самой своей кончины (за исключением трехлетнего пребывания в Израиле) жила во Франции. В советскую Литву она так больше и не вернулась.

***

Освободившись из лагеря, Шимайте сперва поселилась в Тулузе, работая там посудомойкой в столовой, а после переезда в Париж в 1953 г. зарабатывала стиркой и шитьем кукол. Но в конце концов ей удалось всё-таки найти работу в библиотеке. Она Шимайте жила очень скромно. Подав по настоянию друзей документы, она получила небольшое пособие – компенсацию за время, проведенное в концлагере. Союз литовских евреев в Америке и частные лица предлагали ей получить денежные выплаты за спасение евреев в период Холокоста, но она отказалась, желая самостоятельно зарабатывать на жизнь.

Это давалось очень нелегко: ее здоровье было сильно подорвано жестокими пытками и заключением в концлагерь. После садистских истязаний в гестапо ее спина навсегда перестала сгибаться. Она с трудом могла передвигаться. В своих дневниках, которые она вела на литовском, русском и французском языках, она жаловалась на плохое самочувствие, но, несмотря на это, старалась жить полноценной жизнью. Вот что она, в частности, пишет: "1954, 8/II, понедельник. О, эта старость и плохое здоровье! Но моя душа по-прежнему молода и готова работать, учиться и путешествовать, хотя, увы, мои силы угасают. Это больно и грустно".

***

Вопреки всему, Она Шимайте вела во Франции насыщенную культурную жизнь. Живя очень скромно, она поддерживала контакты с крупнейшими библиотеками Литвы и всего мира. Благодаря этому она получала в Париж изданные в Литве книги, а редкие публикации на французском языке отправляла в Вильнюсский университет и Национальную библиотеку Литвы. Она в том числе собирала и отправляла в Литву материалы биографии Микалоюса Константинаса Чюрлёниса.

Шимайте переписывалась с друзьями, оставшимися в Литве, отправляла им книги и пыталась продвигать литовцев во Франции. Она поддерживала молодого писателя Ицхока Мераса, литовского еврея, пережившего Холокост, она читала его книги, писала ему письма, побуждая его продолжать творить.

Похожие чувства она питала к работам литовского художника Витаутаса Касюлиса, который жил и работал в Париже. Его картины на еврейскую тему она сравнивала с работами Марка Шагала и даже отдавала предпочтение работам Касюлиса.

Она писала мемуары о литовских писателях, описывала переписку с жителями Вильнюсского гетто, готовила публикации о жизни литовцев и литовских евреев во время немецкой оккупации. О Виленском гетто она писала в еврейской прессе Франции, Израиля, США, Аргентины и ЮАР. В 1953–1969 гг., в т. ч. находясь в Израиле, она провела ряд встреч с евреями, пережившими Холокост, о которых писала статьи.

Ее письма и дневники хранятся в Литовской национальной библиотеке им. Мартинуса Можвидаса, Центральной библиотеке Академии наук Литвы, библиотеке Вильнюсского университета, Литовском архиве литературы и искусства и Государственном еврейском музее Гаона в Вильнюсе.

В 1953 г. Она приехала в Израиль по приглашению общественных организаций и спасенной ею Тани Ваксман-Тернталь, проживающей в израильском кибуце. В Израиле Шимайте жила в Петах-Тикве. У нее была возможность при содействии государства остаться в Израиле навсегда, но через три года она всё же вернулась во Францию, хотя и называла время, проведенное в Израиле, счастливейшим для нее.

В 1956 г. она вернулась во Францию и снова поселилась в Париже. Она работала библиотекарем и всю свою жизнь до самой кончины провела в крайней бедности.

Дневники Шимайте охватывают период с 1950 по 1969 г. Последняя дневниковая запись была сделана ею 1 января 1970 г.: "На Рождество у меня была большая радость – рождественская елка, как в сказке, много сладостей и столько писем и книг, которые мне прислали! Не знаю, когда я смогу за это хотя бы сказать спасибо. В этом году почему-то так много людей вспомнили обо мне. Кто скажет всем этим добрым людям, что я больше не умею писать?". Возможно, это было написано под ее диктовку…

Ради спасения евреев Она Шимайте, вне всякого сомнения, проявила себя настоящей героиней. В интервью французскому телевидению она искренне недоумевала, полностью отрицая свой собственный героизм. "Вот еврейский народ, переживший Катастрофу, – настоящий герой", – с уверенностью заявила она тогда.

15 марта 1966 г. Она Шимайте стала первой литовской женщиной, удостоенной звания Праведницы народов мира. В Иерусалиме, на Аллее Праведников, на территории мемориального комплекса "Яд ва-Шем" растет дерево Оны Шимайте. Его посадила Таня Ваксман-Штернталь. Сама Она по причине тяжелого состояния здоровья приехать в Израиль больше не смогла.

Она Шимайте, замечательная мужественная и скромная женщина с добрым сердцем, скончалась 17 января 1970 г. в доме престарелых Кормейль-ан-Паризис под Парижем, где она проживала с 1965 г. У нее нет ни могилы, ни надгробия. Свое тело Она завещала Медицинскому университету в Париже.

В 2012 г. в свет вышла биографическая книга о ней Юлии Шукис на английском языке "Эпистолофилия: Жизнеописание Оны Шимайте". Об Оне Шимайте помнят и у нее на родине, в Литве. В 2002 г. Она была посмертно награждена государственной наградой страны – Крестом за спасение погибающих. В 2019 г. ее имя было присвоено Акмянской библиотеке по инициативе жителей города. В это же время в Вильнюсе была установлена мемориальная доска на доме, где она проживала.

Память о ней также увековечена в Мемориальном саду литваков в Платяляе. Там установлены кованые железные яблони, символизирующие еврейские общины Литвы, существовавшие до Холокоста. На этих деревьях "растут" яблоки в память о погибших литовских евреях. В саду "растет" и яблонька, посвященная Праведникам народов мира. На ней – именное яблоко Оны Шимайте. Ее имя носит и улица в центре Вильнюса, расположенная неподалеку от бывшего гетто, в котором узники-евреи называли ее "мамой".

Источник: "Еврейская панорама"